Большая мировая премьера пьесы Чехова в постановке русского режиссера на сцене Франко Паренти
Пожалуй, «Дядя Ваня» — одна из самых горьких, безнадежных и печальных пьес Чехова, но вместе с тем она больше других проникнута нежностью и мягкостью. Это пьеса, в которой могло бы произойти все, но в реальности так ничего и не происходит. Это история тусклой, заполненной работой жизни одного немолодого холостяка и его племянницы Сони, жизни, полностью посвященной управлению делами семейной усадьбы. Они преданы профессору Серебрякову, зятю и отцу соответственно, которого оба глубоко уважают. Когда Серебряков приезжает из города вместе с молодой и красивой Еленой, своей второй женой, Войницкий и Астров, семейный доктор, осуждающий истребление лесов, влюбляются в нее, пробуждая в ней лишь сожаление о бесцельно прожитых годах. Праздность, которой оба гостя «отравляют» призрачное спокойствие жителей усадьбы, на самом деле обнаруживает в них не только разочарование в любви, но и невозможность измениться.Так часто мы смотрим «Дядю Ваню» на итальянском языке, что, кажется, будто мы знаем пьесу, если и не слово в слово, то сцену за сценой, но вот она, драгоценная встреча — «Дядя Ваня» пришел к нам в красивом, глубоком, радостном и трагичном звучании русского языка. Спектакль, премьера которого проходит сейчас в миланском театре Франко Паренти (затем спектакль пройдет с тем же успехом в других итальянских театрах, а в конце года — в Москве), поставил Андрей Кончаловский, маэстро театра и кино (брат другого известного мастера, Никиты Михалкова). Шедевр Чехова Кончаловский экранизировал еще в 70-е годы. Фильм получился изящный, без выявления скрытых конфликтов и анализа социальных парадоксов, но он был лишен некоторых персонажей. Фильм был сделан с черным юмором, в котором были частично утрачены меланхолия и лиричность, свойственные литературному тексту. В сегодняшней театральной версии всё повторяется, хотя мрачные или ироничные намеки, на самом деле, выражены в менее резкой манере. Спектакль совсем не выходит из рамок традиций, хотя в нем немного не хватает драматизма. По сравнению с фильмом, в котором действие происходит на более широком пространстве, здесь действие разворачивается в очень точном ритме на одной большой сцене, где элементы сценографии представляют собой нагромождение мебели и предметов домашнего обихода, которые отсылают нас к России былых времен.
Что касается актерского состава, он великолепен. Все исполнители настолько хороши, что великий Станиславский мог бы без колебаний взять их в свой Художественный театр. Без излишне мучительных страданий, даже скорее строгая и решительная, стойкая в финале, такова Соня в исполнении Юлии Высоцкой. Очень точный образ Астрова создал Александр Домогаров, а Наталия Вдовина также точно сыграла белокурую Елену. Великолепная пародия на Серебрякова в исполнении Александра Филиппенко. Но, пожалуй, Павел Деревянко превзошел всех остальных. Он создал немного юношеский образ Дяди Вани, каким он и должен быть, сыграв его в водевильной манере, что понравилось бы и самому Чехову. Такой Дядя Ваня, потерпевший крушение в своей жизни, но сохранивший способность к самоиронии, становится нам очень близким.
