Актер и режиссер в премьере «Полонез» выпускает на сцену Театра им. Моссовета персонажей четырех новых пьес своего третьего «я» — Игоря Вацетиса
- Почему из всего богатого наследия писателя Вацетиса вы выбрали именно этот материал?— Никакого наследия не было. Пьеса «Полонез» в малом виде была издана в 2010 году. А когда я отобрал группу для постановки, то именно на этих конкретных молодых актеров было написано остальное. Я тоже актер в этом спектакле. Я не педагог и не преподаватель — принципиально. Но хочу передать мой опыт театра абсурда, сегодняшнего понимания театра. Для молодых актеров — это опыт постижения тотального театра, практического театра, где актер должен стремиться быть виртуозом. Не танцевать или делать пантомимы, а владеть драматическим искусством. Мы начнем показы задолго до официальной премьеры 18 декабря. Потому что молодым актерам нужен опыт общения со зрителем. А моя задача — увидеть, как молодые актеры обретут крепость мышц.
— Спектакль рассчитан на молодежную аудиторию?
Меня это как-то не колышет. Я полагаю, что есть смыслы, и они не зависят от расчета: будет такой-то доход от молодых, а такой-то — от старых. Доход будет от тех, кто имеет к смыслу тяготение! Мне кажется, что смыслы в драматическом театре несколько утрачены. Заменены ритмами. Но предупреждаю: наш спектакль —рискованное предприятие. Эксперимент.
— То есть будет неожиданно или сложновато для публики?
Неожиданно — за это я отвечаю. А сложновато — вовсе нет. Но, к сожалению, я частенько встречаюсь с публикой, для которой сложноваты самые элементарные вещи,
начиная с Пушкина, который освоен всеми уже почти двести лет. Такие люди —безнадежны.
— С Вацетисом вы ведете себя как небезызвестный Элви с кроликом Гарви. Отмежевываетесь от третьей своей ипостаси, чтобы находиться с ней в диалоге…
— Адресую вас к книге «Театр Игоря Вацетиса». Там есть его биография, его проза, его интервью, его пьесы и мои многочисленные предисловия. Вацетис — это иной стиль, чем я, писатель, написавший 18 книг. Поэтому я вынужден называть его определенным именем.
— Спектакль будет о том, насколько мы мало друг друга слышим, не то что понимаем или знаем. Чеховская тема…
— Согласитесь, об этом говорят сотни современных и российских, и западных художников. Знаете, меня как-то пригласили на вручение приза за мою книжку «Четвертое измерение» на Украину. Пока вручали, все время величали Сергеем Сергеевичем. Я думал: «Ну, видимо, оговорился человек». Один оговорился, другой оговорился… Мне не приходило в голову открыть последнюю страницу этой книжки —а там написано: «Автор — Сергей Сергеевич Юрский». Я не отказываюсь и от Сергея Сергеевича! Пусть! Но сам факт такой путаницы отражает сегодняшнее время. Для меня сегодняшний день — это танец суеты вокруг озера пустоты. И я отношусь к нему отнюдь не пессимистично, как может показаться. Потому что мы находимся на переломе. И слово «ждать» есть центральное слово этого спектакля. Ожидание перемен. Предчувствие.
— К лучшему?
— Не смею знать. Сам решит зритель. Заглядывая уже не в спектакль, а в себя.
