Александр Титель прочел классический сюжет «Травиаты», как историю современных прожигателей жизни
«Время действия — наши дни», — некогда написал на партитуре своей гениальной оперы Верди. Этим ключом спустя полтора века открыл свой спектакль лидер музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко — Александр Титель.Трактовка классической истории вышла остро-злободневной. У «Травиаты» — первой оперной премьеры сезона есть несколько неоспоримых достоинств. Первое — оркестр, точнее, его дирижер. Феликс Коробов делает то, что в «Травиате» — оперном сочинении, рассчитанном прежде всего на певцов, — сделать не просто: добивается, чтобы оркестр стал влиятельным участником действия, имеющим свою историю и права. Особенно впечатляют фрагменты, где музыка проговаривается не в полный голос, и можно разобрать оркестровую фактуру, которая у Верди, оказывается, тонка. Например, знаменитое вступление к опере, где стоит отдельно послушать виолончели, или начало третьего действия, где звучание оркестра делается почти невесомым, достигая эффекта зависшей тишины. Такие мгновения в современном театре — настоящие события, от которых мы уже как-то отвыкли.
Вторая причина — тенор. Когда пребывание тенора на сцене есть не мучительный кошмар для него и для публики, а нечто интересное и событийное для обеих сторон, это также повод для радости. Молодой, новый для Москвы певец Алексей Долгов показывает качество выучки и естественность эмоций. Долгов выглядит не тенью примадонны, великолепной Хиблы Герзмавы, а самостоятельным артистом с внятными намерениями и чувством собственного достоинства. Что создает этой «женской истории» новый ракурс, совпадая с предложенной постановщиком версией: Альфред здесь — белая ворона, случайно попавшая в чужой для него мир развлечений и роскоши.
Что касается развлечений, то в этой «Травиате» они высокого качества. Что естественно для оперы, половина действия которой происходит на балу. Только светская жизнь скорректирована с учетом современных потребностей: вместо ампирных балов ХIХ века — элитные клубные развлечения для vip-класса — женский и мужской стриптиз. Стриптиз во втором действии (в традиционном раскладе здесь публику развлекают цыганки и матадоры) сделан очень качественно (привлечены профессионалы), что для оперы, скорее, исключение, чем правило. Поэтому эта короткая сцена убедительна, что само по себе снимает вопрос о ее смысловой необходимости. Правда, возникает незапланированный контраст — приглашенные артисты-стриптизеры выглядят шикарней тех, кто их пригласил: предполагаемые члены избранного общества в своих театральных костюмах немыслимого кроя и цвета на фоне своих гостей смотрятся странновато — скорее ряженые, чем тонная публика.
А жаль. Потому что новая «Травиата» как раз о современных прожигателях жизни, достоверность которых не должна вызывать сомнений. А сомнения порой посещают, несмотря на стремление артистов выглядеть персонажами глянца — чем больше доказательств при отсутствии внутренней убежденности, тем меньше убедительности. Современный бездушный мир обозначен стеклянными прямоугольниками, с разным смыслом сгруппированными в каждой картине (художник Владимир Арефьев). Неизменным остается их наполнение — кружение внутри чего-то, что в зависимости от света напоминает красные лепестки цветов в первой картине, снег во второй, желтые листья в третьей, наконец, пепел в финале, сценах гибели героини. Это кружение, усиливающееся по мере нагнетания драматизма в музыке, создает главный сценический ритм. Возможно, в этой пугающей навязчивости — главный смысл постановки Александра Тителя. Некуда бежать, негде спастись от сора жизни, он сильнее эмоциональных порывов, которые обречены. Быть может, это символ праха, которым становится все. В том числе и пресловутый гламур с его претензией на долгосрочность. Жизнь отшелестела и съежилась. SALE — остается наклейка на пустых стеклах…
