В Театре Моссовета появился новый музыкальный спектакль, который обещает стать хитом сезона
Играть мюзиклы в драматических театрах сегодня стало модно, престижно и коммерчески выгодно, потому что новое поколение зрителей охотно идет на яркие зрелищные представления с музыкой, песнями и танцами.Многие наши театры пытаются копировать бродвейский стиль постановок музыкальных шлягеров, но зачастую это плохо у них получается. Школа не та, да и актерская техника другая. Тем не менее, когда 15 лет назад Павел Хомский поставил в театре Моссовета рок-оперу «Иисус Христос — суперзвезда», вся Москва стремилась попасть на спектакль. Это был своего рода прорыв драматического театра в нечто новое, где слово дополнялось музыкой, а музыка словом, где танцевальная пластика рождалась из внутренней сути образов. Хомский по-своему продолжил традиции музыкальных спектаклей Андрея Гончарова, Георгия Товстоногова, которые можно смело назвать мюзиклами, только русскими.
Вот и на этот раз Павел Хомский не стал делать слепок с давнишней бродвейской постановки Уайлдхорна и Брикусса по роману Роберта Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда». Он только оттолкнулся от нее. Но музыку использовал ту же, при этом достаточно серьезно переработав пьесу. Кстати, из-за этого разразился скандал в Международном комитете по авторским правам, и поэтому премьеру пришлось отложить.
В первую очередь режиссера заинтриговал сюжет: благородный доктор жертвует собой, испытывая изобретенное им лекарство на себе, чтобы найти противоядие против разрушающих че-; эвека темных сил, порождающих сон разума. Но в результате опытов он сам превращается в князя тьмы. По сути, Хомский напал на «золотую жилу». Это было то, чего он так долго искал: философская притча в жанре мюзикла, прекрасная возможность для актеров вновь погрузиться в музыкальную стихию и показать ее в традициях русской школы.
Немалую роль в успехе спектакля сыграло участие в нем любимца публики, а теперь уже и всей телевизионной аудитории Александра Домогарова. По замыслу автора и режиссера ему пришлось раздваиваться, представать перед публикой то в об-
лике доктора Джекила, то в облике садиста и убийцы Эдварда Хайда.
По своей атмосфере этот спектакль напоминает фильмы ужасов, где все пропитано страхом. Город, в котором происходит действие, похож на римский Колизей, он может рухнуть в любую минуту и погрести под своими обломками всех. Одним словом, притча у Хомского вырастает до апокалипсиса. Сам же доктор вынужден убить себя, ибо только так он может избавить человечество от очередного Джека-потрошителя, поскольку вместе с ним умирает и Эдвард Хайд.
Несомненно, такой финал сильно прочищает мозги зрителям, но, с другой стороны, кто сказал, что мюзикл должен обязательно заканчиваться хеппи-эндом, тем более русский?..
